- 23 авг 2005 16:40.23
#75015
http://vif2ne.ru/nvz/forum/arhprint/55549
http://www.spbvedomosti.ru/2002/08/14/p ... html?print
«Прибалт» — слово привычное
Елена Боброва
Мы привычно называем Литву, Латвию и Эстонию странами Прибалтики... А многие ли задумывались над словом «прибалт», объединившим три народа-соседа?
Как рассказал мне автор книги «Говорите, пожалуйста, правильно» доцент филологического факультета Санкт-Петербургского государственного университета Павел Клубков, слово это впервые было зафиксировано лексикографами лишь в 1970-х годах. Оно квалифицировалось как разговорное (и именно поэтому так долго не попадало в советские словари) и определялось так: «Представитель одного из народов, населяющих Советскую Прибалтику (Латвию, Литву, Эстонию)». Правда, уже из приведенных в словаре-справочнике «Новые слова и значения» примеров употребления с определенностью следовало, что слово существует в русской речи довольно давно. Во всяком случае даже такой ответственный и консервативный носитель языка, как писатель Л. В. Успенский — автор многих книг по культуре русской речи, — счел возможным использовать это слово в воспоминаниях о событиях первой половины 1940-х гг.
Ни в Российской империи, ни в Советском Союзе до 1940 года слова «прибалт» не было, как не было и соответствующего этнического стереотипа. Более того, в ХIХ веке литвином, например, мог быть назван не только литовец, но и поляк, и белорус.
В начале ХХ века вполне в ходу было прилагательное «прибалтийский», однако слово «Прибалтика», видимо, еще не употреблялось. Эта словообразовательная модель (Причерноморье, Приморье, Прибайкалье) не использовалась по отношению к зарубежным территориям. Не случайно слово «Прибалтика» вытесняется сейчас из употребления словом «Балтия».
И лишь после аннексии Литвы, Латвии и Эстонии слова «Прибалтика» и «прибалтийский» начинают использоваться очень широко.
В официальных советских текстах латышей, литовцев и эстонцев, желая соединить их общим именем, называли «братскими народами Совет-ской Прибалтики», а в менее торжественных контекстах — «прибалтийскими народами». Что же касается слова «прибалт», то оно получило распространение совсем в другой коммуникативной среде. Едва ли не чаще всего встречается оно в 1940 — 1950-е гг. в контекстах, связанных с... ГУЛАГом. Видимо, не будет большим преувеличением утверждение, что слово «прибалт» в первые 15 — 20 лет своего бытования означало не представителя какого-то народа, а определенную категорию заключенных и стояло в одном ряду с такими словами, как троцкист, кулак...
После смерти Сталина, когда открылись ворота лагерей, слово это разлетелось по всей стране. Общность судьбы прибалтийских народов определила их специфическое положение в Советском Союзе, а знакомство советских людей с особенностями жизни в Прибалтике, осознание ее культурно-психологических особенностей в сочетании с комплексом советских историко-политических мифов сформировали стереотип. Когда говоришь «прибалт», представляется высокий, сильный блондин. Как в своих «Записках актрисы» писала Нонна Мордюкова: «Прибалты — это сказка. Обнаженные мускулистые торсы крупных мужчин. Топоры в руках... Могучие и прочные люди, и устои их непоколебимые».
Прибалт законопослушен, аккуратен и методичен. Он медлителен и немногословен. В сущности, единственным его недостатком являлась нелюбовь к «нам». «Мы», разумеется, сильнее, и прибалту приходилось с этим считаться, но он все равно мечтал отделиться от СССР. Вот характерный анекдот:
— Скажите, как пройти на такую-то улицу?
— Налево, направо, прямо, направо и там уже будет воксаал.
А между тем слово «прибалт» продолжает освобождаться от контекста и даже появляется в официальной речи представителей народов Балтии. Впрочем, «выживет» ли ставшее привычным слово или исчезнет из лексики, покажет время.