- 02 окт 2012 16:00.36
#3888869
Simvol писал(а):ЗОВО без степени 72410- Степан Иванников, рядовой Тифлисского полка. " За отличие оказанное против горцев 28-го мая 1839 года при покорении Ахты и +... 09 июня 1840 года."
Второй населённый пункт в деле не читается.
Вроде так:
"За отличие оказанное против горцев 28 и 30 мая 1839 года при покорении Ахты и Рутула, Журнал 9 ноября 1840 г.
Из “Журнала о военных действиях главного отряда против горцев Самурской долины с 27 мая по 12 июня.”
«27 мая, майор Карганов с вверенной ему табасаранской и кюринской милицией выступил из лагеря, который он занимал на левом берегу Самура, против Хазров, к границам Ахтынского общества. На следующий день он был встречен лезгинами, в числе 400 человек на перевале хребта, который тянется до левого берега Самура, они хотели преградить ему дорогу, но были сбиты и опрокинуты к селению Хила, где засевши в строениях были подкреплены жителями их соседних деревень, которых число час от часа увеличивалось. Не видя возможность выбить силою лезгин из деревни Хила, майор Карганов отступил на перевал хребта. В этом деле урон милиционеров состоял из одного убитого, 4 раненых и 14 лошадей. Несколько тел неприятельских осталось на поле сражения...».
То есть отряды повстанцев под напором превосходящих сил все же оказывали яростное сопротивление.
«…Действие сие заслуживает особенного внимания потому, что поселило теперь вражду между кюринцами и ахтынцами, с которыми первые были всегда в сношениях хороших, и в достижении столь важного результата должно отдать полную справедливость майору Карганову. Офицер сей своими способностями и храбростью приобрел полное доверие кюринцев и казикумухцев и влиянием своим без содействия наших войск умел их ввести в бой с соседями, с которыми прежде они были в связях и которых они даже боялись...»
Здесь наглядно продемонстрирован метод оккупационных властей «разделяй и властвуй».
Насколько серьезно оценивали царские войска своего противника, в данном случае Агабека Рутульского, красноречиво говорит следующее:
«…29 мая я выступил с войсками из селения Хазры и в 4 верстах оттуда, от деревни Неджевкент направил одну колонну с генерал-лейтенантом Фези влево на деревни Хиля и Гулюк, а с главными силами следовал прямо к селению Зухул. Левая колонна состояла из двух сотен линейных и донских казаков и 100 человек горской милиции, одной роты Кавказского саперного батальона, 4 батальонами Тифлисского егерского полка, 4 легких и 4 горных орудий; главные силы состояли: из 1 сотни горной казачьей команды, 155 человек мусульманской милиции, 1 роты сапер, 1, 2, 3 и 4 батальонами княжеского Варшавского полка, 1, 3 и 4 Мингрельского егерского полка, 6 легких, 4 батарейных и 4 горных орудий.».
Против плохо вооруженных и лишенных артиллерии сил противника брошено такое огромное количество солдат и милиционеров. Когда во всех победных реляциях русских генералов пишут о количестве своего противника, в таких преувеличенно-возвышенных тоннах как «партии, «скопища» и т.д., в это трудно поверить. Учитывая то, что на стороне царских войск участвовало значительное количество коллаборационистов, называемых «туземная милиция», слабо верится в то, что, в конкретном случае Агабек Рутульский, смог собрать такие «скопища». В документах тех лет о количестве народонаселения Южного Дагестана, например Рутульского вольного общества, говорится что «душ мужеского пола насчитывается 2000». Или, например: «дворов во всем магале насчитывается 1600». Ну и столько же, или примерно такое же количество народа проживало и в соседних вольных обществах и магалах. Не все же жители магалов поголовно, начиная от младенцев до стариков, воевали. Но факт остается фактом. Агабек Рутульский в глазах русских войск представлял серьезную угрозу.
Посмотрим дале, на ход развернувшихся событий… «...Селение Гулюк было занято неприятелем. Выгнав мгновенно лезгин из деревни, генерал-лейтенант Фези преследовал их по направлению их к деревне Тагерджал. Лезгины, подкрепленные партией, вышедшей оттуда, хотели держаться, но опрокинутые кавалерией под командою подполковника Альбранда, обратились в бегство, оставив в наших руках 6 тел и двух пленных. Заняв высоты тремя батальонами Тифлисского егерского полка под командованием подполковника Борзуля, при 4 горных орудиях, генерал-лейтенанта Фези, со всею кавалериею и одним батальоном Тифлисского полка спустились с высот через деревню Верхний Каланхур к главным силам, которые в то время подвигались на позиции перед Зухулом, предав пламени селения Хиля, Гулюк и Верхний Каланхур, и отбив несколько штук рогатого скота..»
Это документ - яркое свидетельство «освободительной», как нам преподносили, деятельности русских войск. Нисколько не смущаясь, как бы между прочим, автор документа говорит о сожженных и разоренных селах, об угоне скота. Оно и понятно, целью русских войск было завоевание и только лишь завоевание этого края. Но не так-то просто было завоевать. Даже такую горстку повстанцев, такой маленький по сравнению с огромной Россией клочок земли под названием магалы верховья Самура, приходилось побеждать с огромным трудом. Под напором превосходящего силой и численностью противника, объединенные силы верхних магалов отступают. И снова повстанцы во главе Агабеком Рутульским решили дать бой при Аджиахурских высотах.
«…Чрезвычайная трудность дорог, по которым артиллерия не могла следовать без разработки, замедляла движение главных сил так, чтоб не прежде как к двум часам пополудни войска могли стянуться на первом отроге Куш-Даг, куда я с кавалерией и передовым батальоном прибыл поутру, для обозрения вышеописанной аджиахурской позиции, покрытой по всему гребню толпами горцев….
...Отсюда посланы были приказания правой колонне, а в левую сторону на высоте партии казаков для обозрения самой вершины Куш-Дага. Между главным отрогом Аджи-Ахура и нами были еще два других отрога, из коих ближайший к аджи-ахурскому, оканчиваясь также над Самуром обрывистою скалою, был занят передовыми толпами неприятеля...
…Когда все войска левой колонны со всей горной артиллерией и двумя полевыми орудиями стянулись к центру, тогда приказал я открыть пушечный огонь по всей неприятельской позиции, а второй батальон Тифлисского полка под командой капитана Хвостикова с 2 горными единорогами, подкрепив батальон Мингрельского, двинул влево против верхних лезгинских завалов, которые возвышались над всеми местностями и составляли ключ к аджиахурским позициям. Но предвидя, что открытый дневной приступ стоил бы нам много людей, я остановил войска сии в закрытом месте на ружейный от неприятеля выстрел. Под вечер, присоединив первый и третий батальон Тифлисского полка по второму, приказал подполковнику Борзулю атаковать неприятеля с наступлением ночи….
…Труден, почти невозможен казался доступ к этим завалам; решительность и отважность егерей Тифлисского полка с помощью божиею все преодолела. Первая и четвертая егерские роты, пользуясь темнотою ночи без всякого шума, поддерживая один другого полезли в гору, задние помогали передним и таким образом доползли шагов на сто от завалов….
….В это мгновение вся наша артиллерия открыла живой беглый огонь, а вся неприятельская линия, особенно напротив правого нашего фланга отвечала ружейными залпами; пока лезгины верхних завалов вновь заряжали ружья, вышеупомянутые роты Тифлисского полка еще более того к ним приблизились. Через несколько минут раздалось вторичное ура, за которым со стороны лезгин последовал такой же безуспешный залп, а егеря были уже в завале, переколов все, что им противостояло и потеряв в этом месте только одного убитым и шесть ранеными.»
Небольшое пояснение. Все повстанцы верхних магалов: рутульского, ахтыпаринского, алтыпаринского в русских документах именуются лезгинами, хотя отряды их были разношерстными. Среди повстанцев были лезгины, рутульцы, цахурцы и другие народности Южного Дагестана. Разгром слабо вооруженного и малочисленного врага русские генералы описывают в восторженных тонах, особенно те моменты, в которых описываются бессмысленные поджоги и крайне жестокое обращение с побежденными: «… Отряд остановился при селении Кара-Кюра. Богатая и буйная эта деревня, оставленная только ночью жителями, которые не успели забрать всех своих пожитков, сожжена до основания….»
«..3 июня, разорив селение Кара-Кюри, оставленное жителями, которые, как мне известно, были главнейшими действователями в своих обществах во время бывших беспокойств, я имел намерение истребить нивы их и все средства оставшиеся в наших руках. Самое селение, заключавшее до 500 дворов, было уже предано пламени, частью истреблены также сады и хлеба, но когда явились ко мне старшины с просьбою о помиловании их и дозволении водвориться на пепелище свое, я объявил им прощение.».
«..Майор Карганов, получивши подкрепление до 1000 человек казикумухской милиции, двинулся опять к селению Хула и, заняв его, приказал сжечь в наказание...».
Предлагаемый ниже документ дает основание с уверенностью предположить, что вождем повстанцев и главным предводителем их, как русские источники недвусмысленно дают нам понять, был никто иной, как Агабек Рутульский.
«..Движение кавалерии вперед и посланная в обход рота его сиятельства князя Варшавского полка, заставили их с такою поспешностью спуститься в крутой овраг для соединения с главными своими силами, что часть оружия, барабан и значок были ими брошены и взяты вышесказанной ротой...».
Значки, как и указывалось выше, имамом вручались только наибам. А единственным из наибов Шамиля в Южном Дагестане, который еще сражался против русских в описываемом районе боевых действий, был лишь Агабек Рутульский.
В то время, пока Агабек Рутульский отступал под натиском русских войск обратно в горы, отряд генерала Симборского и местная милиция во главе с Даниель-беком Елисуйским занимают Рутул и другие села вольного общества. Некоторые села оказывали яростное сопротивление, за что и были наказаны жестоко. В рядах Агабека Рутульского особую отвагу показали жители сел Шиназ, Хнов, Борч и других сел.
Участвовали представители даже тех сельских обществ, которые в то время находились в составе Казикумухского ханства – Ихрек и Мюхрек. Народные предания и изустная история сохранила нам имя одного из героев той войны. Еще до сих пор рассказывают об отважном герое-хновце по имени Челеби, который принимал активное участие в восстании 1838-1939 г.г. в Южном Дагестане.
Сломив сопротивление непокорных сел, российские генералы ведут себя так, будто одержана значимая победа над сильным государством: «Около половины дня прибыли ко мне поверенные от селения Бурч и Хно, жители коих подняли оружие противу отряда генерала Симборского. Они умоляли меня о прощении. Я ограничился пока наложением на них контрибуции в 1000 баранов.».
