- 22 фев 2013 21:09.19
#4119478
Всё на сканах, пара внутренних точечных блёсточек на сканах более чем видно..в живую отличный!!!
из нета....
Николай Петрович Полудень, коммунист, генерал. О нем не раз уже писала пресса. Киевляне его помнят по первым протестным манифестациям и демонстрациям после развала Союза. Он всегда шел впереди колонны с Красным знаменем. Одна рука крепко сжимала древко, вторая – опиралась на палочку. Болело колено, в котором застрял фронтовой осколок, слабело тело от множества старческих болезней, сердце, словно изношенный мотор, давало перебои. Но он не останавливался, демонстрируя свою верность великой идее, в которую свято верил, ради которой жил.
С годами болезни усиливались. Идти вместе со здоровыми людьми он уже не мог. Тогда он сел в инвалидную коляску и так же, как прежде, был впереди колонны демонстрантов, так же над ним развевалось Красное знамя. Иного он просто не воспринимал, как и не воспринимал те самые президентские награды. Тяжело больной, перенося телесные страдания, он был как никто другой силен духом и неколебимой верой в правоту дела борьбы за счастье своего народа.
Так в свое время Николай Островский, превозмогая боль, шел строить узкоколейку, а когда силы оставили его, он, прикованный к постели, диктовал свой выдающийся роман. В одном из эпизодов романа, где рассказывается о том, как главный герой, отчаявшись бороться с жизненными трудностями, решает покончить с собой, есть такие строки: «умей жить и тогда, когда жизнь становится невыносимой. Сделай ее полезной».
Николай Петрович умел делать жизнь полезной и в далеком 1944 году, когда он, парторг батальона морской пехоты, краснофлотец повел в бой десантников, высадившихся под Керчью. В этом бою его тяжело ранило, завалило землей от взрыва снаряда крупного калибра. Товарищи не смогли отыскать его под завалами, а командование представило к награждению орденом Отечественной войны посмертно. Но выжил советский моряк, всем смертям назло. Вспоминая об этом, он говорил: «На ноги мне помог встать Островский».
После долгого лечения Николай Петрович вернулся в строй. Окончилась война, и партия поручила ему трудную, но почетную задачу - защищать государство от контрреволюции, диверсий и шпионажа. Еще не раз ему приходилось выживать в тяжелых столкновениях и перестрелках с различного рода врагами. В бесстрашного чекиста не раз стреляли и в упор, с близкого расстояния, и издалека из всевозможных «засидок» и «схронов». Он с честью прошел боевой путь – от матроса Черноморского флота – до генерала КГБ. Отслужив, отправился на заслуженный отдых. Но отдыхать не пришлось, да и по своей природе, такие люди, как Николай Петрович не способны сидеть сложа руки, ибо они горят, а не тлеют.
Грянула контрреволюционная «перестройка». Он не мог смириться с тем, как невежды и лжецы-партперевертышы глумятся над всем, что ему дорого. Ведь это они сделали то, чего не смог сделать Гитлер: развалили Великую державу, продали иностранному капиталу ее богатства. Жизнь становилась невыносимой, и старый генерал вновь вступил в бой.
Коммунист Полудень был в рядах борцов за снятие запрета на деятельность Компартии. Он выступал на митингах и многочисленных партийных собраниях, вел пропагандистскую и агитационную работу. Застарелые раны давали о себе знать. Но мужественный генерал помнил, что его жизненному идеалу и маяку Корчагину – Островскому было еще тяжелее. Тот ведь был парализован и полностью ослеп. Николай Петрович мог еще передвигаться и видел. Помните слова прекрасной советской песни: «Пока я ходить умею, пока я глядеть умею… я буду идти вперед». Наверное, так же думал и Николай Петрович.
21 марта 2006 года Николая Петровича не стало. На надгробной плите выбита известная всем цитата из повести «Как закалялась сталь» о смысле жизни революционера на земле. Николай Петрович прожил свою жизнь достойно, как достойно прожил его любимый писатель, Николай Островский. Растут у могилы красного генерала две молодые туи. Их посадил товарищ и единомышленник Николая Петровича, тоже Николай – Гушель.
из нета....
Николай Петрович Полудень, коммунист, генерал. О нем не раз уже писала пресса. Киевляне его помнят по первым протестным манифестациям и демонстрациям после развала Союза. Он всегда шел впереди колонны с Красным знаменем. Одна рука крепко сжимала древко, вторая – опиралась на палочку. Болело колено, в котором застрял фронтовой осколок, слабело тело от множества старческих болезней, сердце, словно изношенный мотор, давало перебои. Но он не останавливался, демонстрируя свою верность великой идее, в которую свято верил, ради которой жил.
С годами болезни усиливались. Идти вместе со здоровыми людьми он уже не мог. Тогда он сел в инвалидную коляску и так же, как прежде, был впереди колонны демонстрантов, так же над ним развевалось Красное знамя. Иного он просто не воспринимал, как и не воспринимал те самые президентские награды. Тяжело больной, перенося телесные страдания, он был как никто другой силен духом и неколебимой верой в правоту дела борьбы за счастье своего народа.
Так в свое время Николай Островский, превозмогая боль, шел строить узкоколейку, а когда силы оставили его, он, прикованный к постели, диктовал свой выдающийся роман. В одном из эпизодов романа, где рассказывается о том, как главный герой, отчаявшись бороться с жизненными трудностями, решает покончить с собой, есть такие строки: «умей жить и тогда, когда жизнь становится невыносимой. Сделай ее полезной».
Николай Петрович умел делать жизнь полезной и в далеком 1944 году, когда он, парторг батальона морской пехоты, краснофлотец повел в бой десантников, высадившихся под Керчью. В этом бою его тяжело ранило, завалило землей от взрыва снаряда крупного калибра. Товарищи не смогли отыскать его под завалами, а командование представило к награждению орденом Отечественной войны посмертно. Но выжил советский моряк, всем смертям назло. Вспоминая об этом, он говорил: «На ноги мне помог встать Островский».
После долгого лечения Николай Петрович вернулся в строй. Окончилась война, и партия поручила ему трудную, но почетную задачу - защищать государство от контрреволюции, диверсий и шпионажа. Еще не раз ему приходилось выживать в тяжелых столкновениях и перестрелках с различного рода врагами. В бесстрашного чекиста не раз стреляли и в упор, с близкого расстояния, и издалека из всевозможных «засидок» и «схронов». Он с честью прошел боевой путь – от матроса Черноморского флота – до генерала КГБ. Отслужив, отправился на заслуженный отдых. Но отдыхать не пришлось, да и по своей природе, такие люди, как Николай Петрович не способны сидеть сложа руки, ибо они горят, а не тлеют.
Грянула контрреволюционная «перестройка». Он не мог смириться с тем, как невежды и лжецы-партперевертышы глумятся над всем, что ему дорого. Ведь это они сделали то, чего не смог сделать Гитлер: развалили Великую державу, продали иностранному капиталу ее богатства. Жизнь становилась невыносимой, и старый генерал вновь вступил в бой.
Коммунист Полудень был в рядах борцов за снятие запрета на деятельность Компартии. Он выступал на митингах и многочисленных партийных собраниях, вел пропагандистскую и агитационную работу. Застарелые раны давали о себе знать. Но мужественный генерал помнил, что его жизненному идеалу и маяку Корчагину – Островскому было еще тяжелее. Тот ведь был парализован и полностью ослеп. Николай Петрович мог еще передвигаться и видел. Помните слова прекрасной советской песни: «Пока я ходить умею, пока я глядеть умею… я буду идти вперед». Наверное, так же думал и Николай Петрович.
21 марта 2006 года Николая Петровича не стало. На надгробной плите выбита известная всем цитата из повести «Как закалялась сталь» о смысле жизни революционера на земле. Николай Петрович прожил свою жизнь достойно, как достойно прожил его любимый писатель, Николай Островский. Растут у могилы красного генерала две молодые туи. Их посадил товарищ и единомышленник Николая Петровича, тоже Николай – Гушель.
я об этом честно написал в теме