- 13 фев 2015 12:12.31
#5067164
"..- Попробую, но навряд ли мне это удастся. Раннее утро - снова на НП. Противник ведет методический огонь на всем фронте с периодическими налетами артиллерии по боевым порядкам 173-й и частично 304-й стрелковых дивизий. Проводная связь держится неустойчиво. В балках Взрубной, Дьяконова,
Переездной, Голой необычное движение немцев, слышен шум моторов - явные признаки готовящегося удара.
Машинальный взгляд на часы: 15.00. Решение - немедленно накрыть наступающих немцев массированным огнем артиллерии. Объявить готовность Якубовскому, Меркулову, Прохорову, Сивакову к отражению контратаки и возможного прорыва немцев на юго-восток. Веский на телефонный вызов не отвечает. Выскочил из [247] блиндажа в траншею. Кругом - дым от разрывов снарядов и дымовой завесы. Пробежал в блиндаж командующего артиллерией армии. Полковник стоял у входа бледный, держась за голову рукой. Что с ним: ранен или шок?.. Раздумывать было некогда. Подскочил к рации:
- Кобзев? Бабаскин!.. Полным составом артиллерийских групп по участкам сто шесть, сто восемь, сто десять - огонь!
В балке, но которой двигались немцы, загрохотали разрывы наших снарядов. Кобзев накрыл выходы из нее, преграждая путь контратаке. Якубовский бросил из засады во фланг противнику танки.
Из опроса захваченных в этом бою пленных выяснилось: в 15.00 немцы посадили пехоту на 14 автомашин, впереди бросили 15 танков и 4 самоходных орудия и под прикрытием дымовой завесы и сильного артиллерийского огня с ходу контратаковали 173-ю дивизию.
Положение к 16 часам полностью восстановлено. Противник понес большие потери, в беспорядке отошел в балку Среднюю...
«К 22.00 30 декабря 1942 года 65-я армия своим правым флангом в ночь на 30 декабря и с утра 30 декабря вела ожесточенные бои с контратакующим противником, который пытался вернуть рубежи обороны и с 2.00 до 9.00 предпринял шесть контратак силой от роты до батальона с танками от Б. Взрубная, Б.
Переездная на выс. 117,6 и 126,7 (Казачий курган). Понеся большие потери, до 15.30 противник активность не проявлял. В 15.30 перешел в контратаку, которая тоже была отбита.
8 января 1943 года командование Донского фронта направило окруженным войскам врага ультиматум с предложением капитулировать и тем сохранить жизнь находившимся в кольце солдатам. Призыв к здравому [261] смыслу и гуманности не был принят Паулюсом, 10 января началось наше наступление.
Наблюдательный пункт 65-й армии расположился на участке Железной дивизии в 600 - 700 метрах от боевых порядков полков. Отсюда хорошо было видно поле боя. Обзор - километра три в глубину. Далеко справа - стык с 21-й армией, атаковавшей западный выступ вражеской обороны, - тот треугольник мощных опорных пунктов Карповка - Мариновка - Дмитриевка, о котором упоминалось выше. Я предполагал, что нашему боевому другу Ивану Михайловичу Чистякову придется там на первых порах трудно, и готовил в помощь соседу фланговый удар.
С утра погода благоприятствовала. Ясное синее небо. Нестерпимо сверкает на солнце снег. Все стереотрубы наведены на чуть заметные возвышенности, за которыми пролегала главная полоса вражеской обороны глубиной 4 - 5 километров.
В 8.05 с высотки нашего НП взвилась серия ракет. Сигнал по радио - три пятерки, по телефону - одно зовущее вперед слово - «Родина!». И вот по всему 11-километровому фронту прорыва загрохотала вся наша артиллерия. Такой мощи огня еще не знала военная практика. На НП 65-й находился представитель Ставки маршал артиллерии Николай Николаевич Воронов. Ему нездоровилось. С измученным, усталым лицом он полулежал в блиндаже на топчане, и только в глазах отражалось огромное удовлетворение невиданной доселе работой советской артиллерии. 55 минут продолжалась артиллерийская подготовка атаки. Земля вздрагивала. Воздух будто уплотнился и молотом бил в уши. Над нами - голубое небо, а над противником как бы нависли свинцовые тучи. Лежащее перед нами снежное поле почернело от дыма и копоти. Командир 2-го дивизиона 160-го артполка Е. Т. Носовский, с которым читатель познакомился выше, писал мне, вспоминая эти минуты: «В расположении противника - море огня. Поднимался стеной густой дым. Подумать только: 200 стволов на километр фронта и 1 - 1,2 боекомплекта снарядов на период артподготовки!.. Из-за сплошного дыма корректировать огонь артиллерии не было возможности, но артиллеристы были твердо уверены в точности подготовки исходных данных. Знали - снаряды ложатся точно по целям...»
В 9.00 прогремел залп реактивных установок - сигнал [262] атаки. Артиллеристы перенесли огонь в глубину. В этот момент над боевыми порядками дивизий взвились алые полотнища.
- Кто приказал поднять знамена?
- Бригадный комиссар Лучко...
- Хорошее дело! В такой бой только и идти под священным знаменем!
Танки с десантом перевалили наш передний край. За ними двинулась пехота. Снег глубокий, но люди не шли, а бежали, крича могучее «ypa!». Огневой вал был спланирован на глубину до километра, затем многие артиллерийские батареи двинулись в наступающих боевых порядках. Корректировщики тяжелых и реактивных дивизионов садились в танки и оттуда управляли огнем поддерживающей артиллерии. Не везде орудия могли пройти. Танки брали их на буксир, орудийные расчеты - на броню. Когда сильный огонь противотанковых средств противника задерживал движение танков, артиллеристы разворачивали орудия и уничтожающим огнем продолжали сопровождать наступающих. Авиация наносила бомбовые и штурмовые удары по скоплениям немецких войск.
http://militera.lib.ru/memo/russian/batov/04.html